Лакрица подняла голову, чувствуя, как яркий лунный свет будто вливается в её зрачки приятной серебристой прохладой. Всё кругом было окрашено этим серебром: и лес за её спиной, кое-где посверкивающий таинственными зимними огоньками, и поляна, сиявшая не хуже Серебряного Пояса, и Четыре Дерева, отражающие тысячами листьев-зеркал свет таинственного ночного светила, и даже блестящие глаза котов, так же, как и её, обращённые к полной луне.
Лунный свет  творил с чёрной кошкой что-то необычайное – стоило ей увидеть ослепительно яркий белоснежный диск на бархатно-чёрном небе, как в глубине её души поднималось ликующее, дикое восторженное чувство, и хотелось стать частью этой лунной ночи, частью её прекрасной могучей магии, полнится её духом, насквозь сияя пронзительным и ледяным лунным светом. Так повторялось каждое полнолуние: выглянув из палатки, Лак превращалась в странное существо, лунную тень, острую и чёткую, как обсидиановое лезвие, и неслась куда-нибудь прочь от лагеря, подальше, чтобы насладиться танцем под бессонным глазом ночи, в потоках и струях его серебряного света, словно прохладная вода в жаркий день, приносившего кошке странное, дрожащее наслаждение, ни с чем не сравнимое, безудержное, прекрасное и даже страшное.
Но сегодня был Совет; вместе с котами всех четырёх племён, она пришла на эту поляну, чтобы выслушивать последние новости соседей, как всегда ложные, да собирать сплетни и болтать с иноплеменными, что значительно познавательнее и интереснее. Но сегодня ей не хотелось ни того, ни другого: сегодня, под особенно огромной луной, такой яркой, что её свет скрывал звёзды, её охватило поистине безумное чувство. Ей, как никогда, хотелось слиться с лунными лучами в неистовой пляске подальше от всех, кто окружал её в дневной жизни, хотелось забыть обо всём и вся, умчавшись прочь… Но делать нечего, придётся потерпеть.
Лакрица, стараясь настроиться на более-менее спокойный лад и утихомирить блеск глаз, то и дело устремлявшихся к луне, наклонила голову пониже и пробралась на край поляны, под какой-то пышный папоротниковый куст. Здесь ещё почти никого не было – сидел только какой-то крупный – судя по запаху, ветряной - кот цвета пепла, задумчиво смотрящий на серебристые лунные блики. Лак рассеянно кивнула ему и села чуть поодаль, принявшись внимательно изучать свои лапы, то впуская, то выпуская когти, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о луне. Через некоторое время, поняв, что у неё ничего не выйдет на этой залитой светом «ночного солнца» поляне, кошка тихонько проговорила традиционную вежливую фразу, обращаясь к коту:
- Как дела у племени Ветра?.. – она надеялась, что поверхностная и вежливая спокойная беседа поможет ей хотя бы успокоиться и перестать витать в странноватых мечтах.